21 августа 1968 года я встретил отрезанным от мира. Я жил тогда в Купчино, в Ленинграде, и моя будущая жена заболела ангиной в очень жесткой форме. Я пытался как-то ее вылечить, и два дня перед этим мы вообще не выходили на улицу. Я общался с друзьями, конечно, по телефону. У меня был один очень хороший приятель Андрей Банщиков, и утром 21-го я позвонил ему и просто в шутку спросил: «Ну что, наши танки еще не в Праге?» А Андрей говорит: «Они именно в Праге!»
Я, конечно, расстроился, но не очень, потому что после Чиерне-над-Тиссой [город в Чехословакии, в котором в начале августа 1968 года прошла встреча высшего советского и чехословацкого руководства] я в принципе знал, что дело этим кончится, только не понимал когда. Мы перезванивались со своими знакомыми, но, конечно, ни у кого даже мысли не было активно протестовать против этого дела. Время уже год как, то есть жесткое время, конец оттепели и заморозки, началось летом 67-го года, после Шестидневной войны. И вся обстановка только ухудшалась, ухудшалась, это в Чехословакии была весна, а у нас никакой весны не было. В принципе кроме огорчения друг другу мы ничего не высказали.
На следующий день, 22 числа, жене моей стало легче, и мы поехали в центр города и там увидели демонстрацию, о которой я никогда не слышал и, правда, и сам толком не могу рассказать. Это было в районе Сенной площади, на улице Садовой. Там очень узкие тротуары, и навстречу нам шла группа людей, у каждого на груди был чешский флаг и герб, а на руке — траурная повязка.
Они шли совершенно молча по тротуару, и я пытался спросить, кто они такие, но они вообще ничего не отвечали, молчали, как рыба об лед. Ну это и понятно было.
Мы прошли вместе с ними два квартала, отстали, но я видел, что и другие люди, несколько человек, к ним присоединились и тоже, наверное, прошли какое-то время за ними.
Никаких других проявлений массовых протестов в Ленинграде я не видел, но это не значит, что их не было, это значит просто, что я об этом ничего не знаю.
Интервью записала Розенблюм О.М., Институт филологии и истории РГГУ